Валерий Тодоровский: Я нашел Максима Матвеева, когда планировал снимать «Буги на костях» (в прокате фильм вышел как «Стиляги»). Но съемки отложились на неопределенное время и, чтобы вся команда не простаивала, я начал снимать «Тиски». Больше всего он мне нравится тем, что может сделать совершенно противоположные вещи. Максим Матвеев в «Стилягах» играет разбитного парня, короля Бродвея, а в «Тисках» он – закомплексованный, забитый человек, который не в состоянии принять никакого решения. Во-первых, Максим, ты – человек интеллигентный, что редкость в этой профессии. Любой интеллигентный человек не испытывает постоянной уверенности в себе, ощущения, что «я самый крутой». Да, ты стеснительный и бывает даже зажатый, сомневающийся, ты ищешь, думаешь, мучаешся, что мне в тебе очень нравится.
Максим Матвеев: Наверное, это так. Мне очень трудно сказать человеку «нет». Я пытаюсь этому учиться. В силу внутренних качеств раньше мне было трудно настоять на своем, я был очень ведомым человеком. Сейчас уже, некоторое время пробыв в профессии, стараюсь себя по-другому позиционировать.
В. Т.: Во-вторых, у тебя есть одна очевидная проблема. Ее многим трудно представить. Но она есть. Ты – красавец. В актерской профессии это не всегда однозначно плюс. Иногда появляется предубеждение – раз красивый, значит слащавый, значит, скорее всего, плохой актер. Это и у артистов, и у артисток. Я бы тебе пожелал легко перешагнуть через это. Ты не несешь себя миру как красавец. Я знаю реакцию на тебя других людей, и это предубеждение ты, я думаю, чувствуешь. Единственный способ преодолеть это – раз за разом доказывать, что можешь быть разным. В конце концов, артист – это та профессия, в которой ты должен что-то доказывать!
М. М.: Согласен. Мне кажется, что у нас вообще любому человеку часто приписывают принадлежность некоему амплуа, хотя его внутренние резервы гораздо шире. Конечно, приходится доказывать, что я могу больше, чем им кажется на первый взгляд. Я стараюсь, чтобы на меня не смотрели только как на мальчика со смазливым лицом, а как на человека профессионального. Хочется показать, что я могу больше. Кажется, могу.
В. Т.: Тебя все приглашают на бесконечные роли романтических героев, а ведь хочется играть что-то более противоречивое, неоднозначное, драматическое. Это некий барьерчик, который тебе нужно перешагнуть и стать свободным.
М. М.: Мне сейчас очень хочется сыграть очень плохого человека. Если можно сказать слово «ублюдок», то очень хочется сыграть именно его. Это какая-то внутренняя потребность – хочется реализовать внутренние черты, накопилось. Я стараюсь смотреть и как актер, который делает свою карьеру, а у меня есть достаточное количество положительных персонажей, и мне хочется сыграть отрицательного, заявить себя с другой грани.
В. Т.: Я не знаю актера, который бы, став популярным, не заболел хоть ненадолго звездной болезнью. Но мне кажется, что именно тебе это не грозит. Да и вообще в новых экономических условиях я не уверен, что будут предпосылки для звездной болезни.
М. М.: Звездная болезнь – это когда ты ощущаешь себя всемогущим. А я – очень закомплексованный человек. В плане профессии. Я часто сильно сомневаюсь в себе. Это не хорошо и не плохо. С одной стороны, в сомнения нельзя сильно углубляться, потому что это мешает, а с другой – это именно то чувство, которое не даст впасть в звездную болезнь. Слава – это не самоцель, хотя она – часть профессии. Главное – состояться. Стать эксклюзивным в профессии. Я хочу что-то значить и чтобы то, что я делаю, было хорошо. Хотя все-таки театр – это не вся жизнь, это работа. Свободное время я провожу как вполне нормальный человек – езжу верхом, встречаюсь с друзьями, вот в последнее время начал участвовать в клоун-терапии – мы с ребятами в костюмах клоунов ходим по больницам, чтобы детям, которые там лежат, было не так грустно.
